Религиозный фактор в политике в России и в Казахстане. 1989-1997
КОНФЕССИИ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ
Как отмечалось выше, Конституция и законодательство Казахстана начиная с января 1992 г. запрещают "создание политических партий на религиозной основе".
Все политические партии и движения, ныне существующие в Казахстане (как зарегистрированные, так и незарегистрированные) носят исключительно светский характер. Хотя упоминание религии содержится в программных документах примерно половины партий и
движений, почти во всех программах повторяется требование соблюдения принципа свободы совести и равноправия религий.
Например, программа "центристской" партии Народный Конгресс Казахстана (НКК) декларирует, что "НКК будет всемерно способствовать... реализации истинной свободы мысли, совести". "Недопустимо ущемление прав человека из-за... характера
соблюдаемых им культурных обрядов, традиций, верований. В Республике должны свободно отмечаться национальные и религиозные даты всех ведущих конфессий, наряду с праздниками общими для всего населения Казахстана".
Другая "центристская" Партия Народного Единства Казахстана (ПНЕК) выступает "за разрешение межнациональных, религиозных и иных противоречий и конфликтов мерами, основанными на взаимном уважении, национальной и религиозной терпимости",
за "предоставление национальным меньшинствам равных возможностей сохранения и развития этнической, языковой, религиозной самобытности без какой-либо дискриминации".
Коммунистическая партия Казахстана "в области религиозных отношений" выступает "за свободу совести, уважительное отношение к чувствам верующих", отстаивает "принципы отделения религиозных объединений от государства и школы, от участия
их в политической деятельности".
Несколько большим разнообразием отличаются программные документы казахских националистических партий и движений, принятые, в основном, в 1990-1991 гг. и с тех пор не пересматривавшиеся.
Так, согласно программе Республиканской партии Казахстана "Все религии и религиозные направления равноправны. Религиозные учреждения самостоятельны в своей деятельности, не вмешиваются в дела государства, науки и просвещения. Религия
получает распространение в быту и семейных отношениях. Медресе, мечети и другие культовые сооружения будут восстановлены за счет государственных средств и возвращены религиозным общинам. Религиозные учреждения могут владеть собственностью. Права
граждан в деле отправления, равно и в неотправлении культовых обрядов, религиозного обучения, воспитания и религиозного регулирования семейно-брачных отношений пользуются государственной защитой".
Программа Гражданского движения Казахстана "Азат" также декларирует, что "Все религии и религиозные течения равноправны, со стороны государства не чинится ограничений их деятельности в обществе. Все объекты религиозного культа,
использовавшиеся ранее по прямому назначению, возвращаются религиозным организациям и общинам".
Религиозный раздел программы Национально-демократической партии "Желтоксан" , принятой в 1990 г., сформулирован следующим образом: "Религия должна отделиться от государства не на словах, а на деле (мечети, церкви и др.). Казахи и другие
представители мусульман регистрацию брака, развод, выдачу свидетельства о рождении, похороны и другие религиозные обряды по желанию людей должны производить в мечети".
В документах русских общественно-политические организации, действовавшие в Казахстане, вопрос о религии обычно вообще не затрагивался. Лишь в программной части устава Республиканского общественного славянского движения "Лад" упоминается,
что "движение выступает против... идей... религиозной... исключительности либо вражды, ...посягательств на... нравственные устои населения".
Насколько удалось установить авторам, религиозные вопросы или их политические аспекты никогда подробно не обсуждались ни внутри казахстанских политических партий, ни на общих межпартийных дискуссиях в рамках "круглых столов" и т.п.
В начале 90-х годов, по наблюдениям авторов, некоторые молодые имамы в отдельных регионах участвовали в мероприятиях, проводимых движением "Азат". Во время событий в Алма-Атинской мечети в декабре 1991 г. (подробнее см. выше) отдельные члены партии
"Желтоксан" поддержали критику в адрес муфтия Нисанбаева, однако их участие в событиях не было активным. По некоторым данным, в ноябре 1991 г. руководство чимкентской областной организации движения "Азат" обещало поддержку муфтиату в его усилиях по смещению с должности главного имама Чимкентской области этнического узбека Ш.Мухамеджанова. В целом, по оценке авторов, контакты между исламским духовенством и общественно-политическими организациями и движениями в Казахстане носили эпизодический характер, а после общего спада активности националистических движений в 1992 г. такие контакты фактически прекратились. Нельзя не согласиться с А.Султангалиевой, отмечавшей, что "этноориентированные движения" и партии в Казахстане "избегают использовать ислам в качестве идеологической и политической платформы".
Интересно отметить, что центральное руководство казахстанских политических партий никогда не контактировало с муфтиатом - главным образом, потому, что глава ДУМК Нисанбаев, по словам политических активистов, имеет в глазах образованной части казахского общества крайне низкий рейтинг и устойчивую репутацию коррупционера, малообразованного человека и осведомителя спецслужб.
Не получили развития и контакты с общественно-политическими движениями казахстанских структур Русской Православной Церкви. Так, 19 ноября 1994 г. около 200 членов Союза казаков Семиречья собрались у Никольского собора в Алма-Ате с целью проведения несанкционированного шествия и митинга с требованиями придания русскому языку статуса государственного, прекращения дискриминации казачества и др. Шествию должен был предшествовать молебен, однако архиепископ Алексий в своем телевыступлении осудил участников акции, а священнослужители собора потребовали от собравшихся не вовлекать Церковь в политические баталии. Такая позиция РПЦ получила высокую оценку казахстанского политического руководства.
В конце 80-х - начале 90-х годов в Казахстане имели место попытки создания нескольких общественно-политических организаций, использующих в названии или документах исламскую атрибутику.
Примерно в 1986-1988 гг. в административных центрах Чимкентской, Джамбулской и Талды-Курганской областей действовали несколько подпольных групп из студентов или школьников казахской национальности (3-10 чел.), которые имели названия типа "Воины ислама", "Сыны ислама", "Дочери шариата" и т.п. Насколько известно авторам, эти группы через короткое время распадались, а их идеология носила не столько исламский, сколько националистический характер.
На съезде общесоюзной Исламской партии возрождения (ИПВ) в 1990 г. представителей Казахстана не было. Однако есть данные о создании в январе 1991 г. в совхозе им, Ленина Сарыагачского района Чимкентской области группы сторонников ИПВ численностью около 40 человек во главе с Абуджапаром Смановым. По словам бывшего активиста ИПВ Валиахмета Садура, в апреле 1992 г. на конференции ИПВ в Саратове Сманов вместе с несколькими его сторонниками был представлен руководству партии и утвержден в должности руководителя ИПВ Казахстана. Вскоре он выехал в Северный Казахстан для создания в этом регионе групп ИПВ, после чего контакты с ним прервались. Группа ИПВ в Сарыагачском районе просуществовала, вероятно, не более 2 лет. В связи с дискуссиями в мусульманской среде о целесообразности создания ИПВ летом 1991 г. муфтий Казахстана Нисанбаев в интервью газете "Казак адебиети" заявил, что "нельзя давать дорогу для создания исламской партии или смешивать ислам с политикой", аргументировав эту позицию тем, что политика год от года меняется, а ислам не меняется тысячи лет. Аналогичную позицию заняли и официальные органы Казахстана, а президент республики Назарбаев в одном из своих выступлений почти дословно повторил приведенные выше слова муфтия.
Особого обсуждения требует вопрос о так называемой Партии национальной независимости Казахстана (ПННК) "Алаш" . Эта небольшая группировка, которая окончательно распалась в 1993-1994 г., до сих пор упоминается во многих аналитических публикациях, посвященных политической активности исламских организаций в странах СНГ. Некоторые исследователи рассматривают "Алаш" как исламскую политическую организацию, другие настаивают на исключительно светском характере этой группировки. Противоречивые оценки, которые даются "Алаш", по мнению авторов, связаны с отсутствием утвержденных программных документов "партии" и неоднократным использованием ее лидерами элементов политической мистификации.
ПННК "Алаш" была образована несколькими подвергшимися гонениям активистами казахского историко-этнографического объединения "Жеруйык", созданного в сентябре 1989 г. В ноябре 1989 г. члены "Жеруйык" решили отметить третью годовщину антиправительственных казахских молодежных манифестаций, жестоко подавленных властями. После подачи в официальные органы заявки на проведение траурного митинга власти начали оказывать давление на членов объединения. Вскоре будущий председатель "Алаш" Арон Нутушев был обвинен в финансовых злоупотреблениях и исключен из "Жеруйык". В связи с возбуждением уголовного дела он в течение нескольких месяцев находился за пределами Казахстана, используя это время для получения начальных исламских знаний у религиозных деятелей в Бишкеке, Мерке, Джамбуле и Узбекистане.
В мае 1990 г. вышел первый номер бюллетеня "Алаш", в котором сообщалось о проведении в Алма-Ате 14-15 апреля 1990 г. первого (учредительного) съезда ПННК "Алаш" с участием 200 человек. По данным авторов, фактически никакого съезда "Алаш" не проводилось. Публикация о проведении съезда было в спешном порядке растиражирована для того, чтобы другая националистическая организация во главе с композитором Х. Кожахметовым не смогла закрепить за собой название "Алаш". В том же номере "Алаш" декларировалось, что политическая платформа новой организации основывается на идеях мусульманской солидарности, общетюркского единства и демократии.
В 1990-1991 гг. ПННК "Алаш" провела многочисленные несанкционированные уличные акции протеста в Алма-Ате под антикоммунистическими и националистическими лозунгами. Большинство рядовых членов "Алаш" рассматривали ее как националистическую организацию, выступающую за независимость Казахстана от коммунистической советской империи. Среди более образованного руководства партии были популярны идеи пантюркизма, поэтому в качестве перспективной цели "Алаш" обычно называлось создание единого тюркского государства. "Исламская" составляющая, по оценкам авторов, являлась для большинства членов "Алаш" не более чем элементом националистической идеологии.
Наибольший интерес к исламу среди лидеров "Алаш" проявляли председатель "партии" Арон Нутушев (литературный псевдоним - Арон Атабек) и его брат Рашид.
В феврале 1991 г. Арон Нутушев переехал в Москву, где зарегистрировал коммерческую фирму и с ноября 1991 г. начал выпускать тиражом 20 тыс. экз. непериодическую газету "Хак", названную самим издателем "исламской политической газетой". Во втором номере "Хак" были опубликованы программа и устав ПННК "Алаш", текст которых позднее неоднократно цитировался в исследовательских публикациях. В действительности, как выяснили авторы, опубликованные в Москве документы "Алаш" никогда не рассматривались и не утверждались руководством партии, а представляли собой проект, подготовленный лично А.Нутушевым. Противоречивые идеологические взгляды последнего хорошо видны на примере следующей цитаты, взятой нами из программной статьи А.Нутушева "Партия "Алаш" и современная политика": "Алаш" - не исламская партия, она принимает в себя людей разных религий и национальностей. Но "Алаш" - партия, идущая по пути Аллаха и во имя Аллаха. И потому она - победит! Ауминь!".
В проекте программы Нутушева будущий единый Туркестан характеризовался как "исламско-тюрское" государство, однако описание внутреннего государственного устройства не содержало никаких признаков теократии. Требование о "преодолении разобщенности между религией и государством" одновременно дополнялось декларацией свободы вероисповедания и свободной деятельности всех религиозных конфессий. Более того, автор программы выдвигал недопустимое с точки зрения исламской идеологии требование "реформирования ислама в соответствие с... национальными особенностями тюркских народов".
Опубликованные А. Нутушевым программа и устав ПННК "Алаш" не отражали общих взглядов лидеров "партии" и не оказали заметного влияния на идеологию и практическую работу этой политической группировки. В то же время их правомерность никогда публично не оспаривалась. Один из лидеров "Алаш" позднее объяснил авторам, что пятеро основателей "партии" в свое время поклялись на "Коране" не выступать друг против друга и стремились не нарушить этого обещания.
Фактически к 1992 г. "Алаш" оставалась кружком из примерно 30 человек, проживающих в Алма-Ате и пригородах. Костяк "партии" составляли пять лидеров-основателей, решавших по согласованию между собой все основные вопросы. В то же время в интервью для прессы заявлялось, что в "партии" - до трех тысяч членов и что "Алаш" имеет отделения во всех областях Казахстана. Эти не соответствующие действительности утверждения позднее были некритически использованы в ряде исследовательских публикаций.
После событий в Алма-Атинской мечети в декабре 1991 г. и ареста в Алма-Ате нескольких активистов "Алаш", включая Р. Нутушева и Б. Ахметалиева (см. выше), деятельность "партии" фактически оказалась парализованной. Уголовное дело было возбуждено и против А. Нутушева - после публикации в №3 газеты "Хак" отрывка из книги К. Асанова, содержащего "оскорбление чести и достоинства" Президента Казахстана. 29 июля 1992 г. на квартире у Нутушева в Москве сотрудниками казахстанской и московской милиции был произведен обыск. После обыска председатель "Алаш", опасаясь ареста, укрылся в посольстве Азербайджана и попросил о предоставлении политического убежища. Решением президента Азербайджана Эльчибея просьба о политическом убежище была удовлетворена. 6 августа 1992 г. А. Нутушев вылетел в Баку, где через некоторое время занялся коммерческой деятельностью.
Попытки воссоздания "Алаш", предпринятые некоторыми из ее основателей в 1993-1994 гг., закончились безрезультатно.
Завершая краткий обзор истории этой политической группировки, авторы считают необходимым подчеркнуть, что "Алаш" не являлась исламской политической организацией. Правильнее говорить о наличии исламских элементов в националистической идеологии ее лидеров, что, по нашему мнению, является нетипичным для Казахстана.
Еще одна организация, заслуживающая упоминания, это - Лига женщин-мусульманок Казахстана (ЛЖМК). ЛЖМК была образована в Алма-Ате 7 апреля 1990 г. Хотя в названии организации декларировался ее исламский характер, фактически ЛЖМК имела исключительно светский характер. Ее основными целями были национальное возрождение и решение ряда социальных проблем казахской части населения. К 1992 г. отделения организации при содействии властей были созданы в 11 областях Казахстана и насчитывали около 11 тысяч членов.
Авторы внимательно изучили публикации о деятельности ЛЖМК в газете "Ак босага" и официальных казахстанских изданиях. Как следует из этих публикаций, а также из бесед с активистами, ЛЖМК фактически рассматривала ислам как элемент национальной традиции и выступала за обучение детей "азам религии". Единственным исламским элементом в деятельности ЛЖМК было направление в 1992 г. 54 девушек для обучения в одно из турецких медресе и не давшие практических результатов предложения о создании женского медресе в Казахстане. Внутри ЛЖМК и на страницах газеты этой организации "Ак босага" обсуждались предложения о необходимости официального восстановления института многоженства.
Несмотря на столь слабую "исламскую составляющую", в конце 1991 г. вопрос об отношении к религии активно дискутировался в период раскола ЛЖМК и борьбы за лидерство в ней двух группировок. Преподаватель Алма-Атинской консерватории Амина Нугманова, возглавившая одну из групп, обвинила своих противников во главе с народной артисткой СССР, певицей Розой Баглановой в том, что они "хотят слово "мусульманин" истребить". 15 декабря 1991 г., выступая на республиканской конференции ЛЖМК, Нугманова заявила, что "эти силы" действуют "с момента создания союза". Несмотря на то, что в 1990 г. один такой человек был исключен из Лиги, "они не перестают действовать даже среди членов правления".
11 марта 1992 г. группировка Розы Баглановой, не допущенная на декабрьскую конференцию, провела альтернативный съезд ЛЖМК, на котором присутствовала жена Президента Казахстана Сара Назарбаева. В открытом письме на имя президента, опубликованном в газете "Егеменди Казахстан", Нугманова назвала Багланову "коммунисткой", связанной с "партократией", и заявила, что основной целью сторонников Баглановой "является удушить только подымающуюся веру и национальную независимость".
По мнению активистов ЛЖМК, с которыми беседовали авторы, в действительности разногласия между двумя группировками не носили принципиального характера, а объяснялись личным соперничеством нескольких активистов. В последующие годы по мере ухудшения экономической ситуации в Казахстане активность расколовшейся ЛЖМК значительно снизилась, а ее общественно-политический рейтинг упал почти до нуля.
После 1992 г. в Казахстане не было ни одного случая создания общественно-политических организаций, которые хотя бы формально можно было бы считать исламскими.