Сказать, что "Панорама" относится к реформе партийной системы с интересом - это еще ничего не сказать. Достаточно вспомнить, что проекту закона "О политических партиях" был посвящен в полном объеме январский номер нашей газеты.
Все это время наши авторы (трое, как минимум) пристально следили за процессом принятия закона и подробно его освещали и комментировали доступным им способом - через парижскую газету "Русская мысль", которая выходит куда как чаще "Панорамы". К сожалению, с января 2001 года "Русская мысль" перестала распространяться в России. Чего не скажешь о "Панораме", в которой мы воспроизводим, хотя и с запозданием, нижеследующие 4 текста для более или менее широких кругов российских читателей нашей газеты.
Между первым и вторым чтениями закона "О политических партиях" депутаты внесли в президентский проект почти полторы тысячи поправок. Самые существенные из них исходили из отклоненных Думой четырех альтернативных проектов (которых было четыре) и от их авторов. Почти все существенное отвергнуто, и во втором чтении Дума приняла практически тот же самый документ.
В тексте закона сохранены все недостатки первоначального проекта, кроме разве что имевших место внутренних противоворечий и откровенных нелепостей (имевших, видимо, чисто редакционный характер). Антидемократические тенденции законопроекта в обновленной редакции сохранены в полной мере.
Основные пороки одобренного во втором чтении законопроекта "О политических партиях" по степени их важности можно распределить следующим образом:
1. Бюджетное финансирование политических партий и вводимое под этим предлогом право государственных органов плотно контролировать финансы партий.
Легко представить, что из этого выйдет. Станут правилом такие эксцессы, как прошлогодняя отмена регистрации Александра Руцкого на губернаторских выборах в Курской области и недавнее исключение из списка кандидатов Вадима Бойко на выборах мэра Сочи (при некоторой разнице суть обеих акций была одинакова: снять с дистанции претендента, победа которого в случае его участия в выборах была бы неизбежной).
Финансы - сфера настолько тонкая, что нарушителем можно объявить практически любое физическое и юридическое лицо. И даже если потом нарушитель докажет, что с его бухгалтерией было все в порядке, а придирки были неоправданны, - поезд уже ушел.
При этом избирательность применения репрессий, разумеется, сохранится, и наработанный опыт "министерства выборов", то бишь Центризбиркома, будет здесь востребован в полной мере. Действующего президента, покорного Кремлю губернатора или партию поддержки исполнительной власти вряд ли запретят, приостановят или снимут с дистанции на выборах при любых финансовых нарушениях. А вот ставшего опасным конкурента можно будет упразднить под тем предлогом, что его партия пару раз оплатила тираж листовок сотней-другой наличных долларов.
"Однако" М.Леонтьева вряд ли будет запрещено за "агитацию не из средств избирательного фонда", тогда как "Итого" В.Шендеровича обязательно подвергнется финансовой проверке на тот предмет, кто за эти шуточки заплатил - уж не "Яблоко" ли?
А уж как будут использовать финансовую дубинку губернаторы...
Кроме того, в бедной стране (а богатой мы станем не скоро) власть и партия ее поддержки всегда будут указывать пальцем на партии оппозиции, которые "ничего не делают, а только критикуют и тратят на это народные деньги".
А обеспечить все существенные нужды партий бюджетное финансирование все равно не в состоянии. Все равно за счет государства будет реально жить, как и раньше, только партия власти, а остальные - за счет пожертвований, кто бедно, кто богато.
Поправка фракции "Отечество - Вся Россия" (ОВР), согласно которой финансирование объявляется "компенсацией" за финансовые траты партий в ходе избирательных кампаний, по сути ничего не изменила: если бы эти компенсации были одноразовыми (например, раз в 4 года), тогда это были бы компенсации, возмещение, а так как они постоянные - это то же самое финансирование, а не возмещение.
Финансирование партий из бюджета - самое вредное новшество законопроекта.
2. Повышенные возможности для власти вмешиваться во внутренние дела партий и репрессировать их - вплоть до закрытия.
Помимо финансовых предлогов, там есть и нарушения собственного устава, и продолжительное неучастие в выборах. "Яблоко", правда, протолкнуло поправку Иваненко и Митрохина, которая исключила органы прокуратуры из числа ведомств, контролирующих партийную деятельность, передав соответствующие полномочия Минюсту. Именно принятие этой поправки сделало возможным для "Яблока" все-таки проголосовать за принятие закона во втором чтении - в отличие от союзников из фракции СПС. (Чаще бывает наоборот: СПС прогибается перед правительственными законопроектами).
Минюст у нас действительно чаще возглавлялся достойными и либеральными политиками, тогда как авторитет Генпрокуратуры - хуже некуда. Но эту традицию нетрудно и изменить. Да и нельзя сказать, что нынешний министр Чайка намного лучше генпрокурора Устинова. И вообще министр юстиции - такой же назначаемый президентом чиновник, как и прочие, и его даже легче поменять, чем генерального прокурора (не надо согласия Совета федерации). Поправка "Яблока" в сущностных моментах закон не улучшила.
3. Отмена региональных партий.
Ликвидируя региональные партии, президент и его советники преследовали, возможно, благую цель: не стимулировать политический регионализм или, Боже упаси, сепаратизм. Хотя позволительно и заподозрить их все в том же желании упростить задачу борьбы с возможной оппозицией и укрепить пресловутую "исполнительную вертикаль".
Но на самом деле существование легальных форм деятельности оппозиции, даже сепаратистского толка, скорее укрепляет федеративные и многонациональные государства. Недаром в Великобритании существуют и имеют места в парламенте шотландские и ирландские партии, в Испании - партии басков и каталонцев, в Германии - баварский ХСС.
Конечно, у регионального и этнического сепаратизма в России (или где бы то ни было) есть более глубокие корни, чем отсутствие или наличие легальных форм политической самоорганизации. Но запрет такой возможности будет только способствовать его экстремистским формам.
4. Чрезмерно высокий барьер численности партий - 10 тысяч человек.
По 2-3 партии из уже существующих в каждой из частей нашего четырехчастного политического спектра (коммунисты, демократы, националисты, номенклатурно-бюрократический центр) этот барьер преодолеют. Без особого труда - КПРФ, Аграрная партия России (АПР) Михаила Лапшина, ЛДПР Жириновского, "Единство" и "Отечество" (и по раздельности, и как объединенный "ЕдиОт"). С некоторым напряжением сил - Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП) Виктора Тюлькина, Российский общенародный союз (РОС) Сергея Бабурина, СПС и "Яблоко".
Но для того чтобы уже существующие партии не загнивали, им необходима конкуренция в своей же собственной политической нише. Создание же новых партий этот барьер сильно затруднит (за исключением тех случаев, когда за инициативными группами новых партий стоят приличные деньги). Впрочем, исполнительной власти очень удобны КПРФ Зюганова как главная в комунистической нише и ЛДПР Жириновского в националистической - а от добра добра не ищут.
Кроме того, высокий барьер численности повышает спрос на политтехнологов, профессионально делающих партии "под ключ", - а иные из этих политтехнологов не чужды нынешней администрации.
5. Отсутствие в данном проекте закона о партиях положений, которые бы предвещали соответствующие улучшения законодательства о выборах.
Например, хороший закон о партиях украсило бы положение о том, что те партии и блоки партий, у которых есть фракция в Государственной Думе (или которые могут собрать подписи думцев в количестве не меньшем, чем требуется для создания фракции), имеют автоматическое право участвовать в выборах по общегосударственному многомандатному округу и выставлять кандидатов по всем территориальным одномандатным округам без всякого сбора подписей или залога.
Но в данном случае речь идет, к сожалению, не о хорошем законе, а о довольно плохом.
