Вопрос о собственности больше не вызывает в стране бурных дискуссий. Уже никто в Польше не сомневается в том, что без опоры на частную собственность стране нечего и надеяться на выход из кризиса.
Правительство сделало первый шаг по пути приватизации, заявив о предстоящем сокращении государственного сектора в экономике с 80% до 15%. Однако пока, судя по сообщениям польской прессы, декларации остаются декларациями. Переход от социализма к капитализму в жизни оказался гораздо сложнее, чем на бумаге.
Начнем с главного. Никто и никогда еще не осуществлял приватизацию экономики в таких масштабах. Государственный сектор в Польше – это более 7 тысяч предприятий. Для сравнения: за последние 10 лет в 83 странах мира было передано в частную собственность около 800 предприятий. Но эти страны не переживали периода развитого социализма, с наследством которого польским реформаторам приходится сталкиваться на каждом шагу.
Вполне естественно, что в Польше нет не только юридических актов, регулирующих изменение формы собственности, но в Польше не оказалось специалистов, способных разработать эти акты. И не оказалось денег, чтобы оплатить услуги западных консультантов. Выход из положения был все-таки найден – за работу коллективу западных экспертов платит президент Буш. Консультанты из Испании и Португалии – стран, которые относительно недавно создали у себя рынок ценных бумаг – безвозмездно дают советы полякам. Первые польские маклеры проходят стажировку на Дублинской бирже – разумеется, бесплатно. Таким образом, методом народной стройки дело приватизации потихоньку продвигается, натыкаясь на новые и новые подводные камни.
Переход предприятия из государственного сектора в частный предполагает выпуск акций на сумму, покрывающую стоимость предприятия. Но как узнать, сколько стоит предприятие? За десять лет экономических реформ Польше удалось создать рынок некоторых товаров, в частности, подержанных автомашин. Человек, который хочет продать машину, может навести справки о ее предполагаемой стоимости по объявлениям в газетах или на т.н. "автомобильной бирже" и только после этого назначить цену. Увы, для предприятия подобных рыночных механизмов не сушествует. Пока предлагается продавать на аукционе 5-10% акций всех акций по результатам аукциона. Пока никто не знает, выйдет ли из этого что-нибудь. Нужно попробовать.
Следующий вопрос: кому продавать акции? В странах, где существует рынок ценных бумаг, приоритеты выстраиваются в такой последовательности:
1.государство;
2.граждане:
З.институциональные инвесторы (банки, страховые общества, пенсионные фонды и пр.);
4.все желающие.
Примерно так предполагалось продавать акции по проекту правительства. Но тут на сцену выступило Всепольское Соглашение Профсоюзов – лобби профсоюзных функционеров старого режима, организованное по принципу местных ОСТК. ВСП выдвинуло тезис: Хозяином предприятия должен быть трудовой коллектив, следовательно, право на покупку акций имеет только работник данного предприятия, а их продажа может происходить только внутри трудового коллектива". Естественно, что после 40 лет социальной демагогии идеи профсоюзного лобби привлекли значительную часть работающих, тем более что этот вариант дает трудовому коллективу возможность неконтролируемого повышения цен на продукцию. Сторонникам этой концепции не приходит в голову, что в этих условиях, допустим, враги, которые не смогут вложить свои сбережения в акции швейной фабрики, просто-напросто превратят больницу в "акционерное общество и будут диктовать швейникам цены на лечение. Ближайшие результаты такой "внутризаводской" приватизации – это война всех против всех и стремительный рост напряженности в обществе, расколотом на непримиримые партии интересов.
Крупным препятствием на пути реформы стал миф о том, что выпуск акций спасает от банкротства. Если это так, то выпуск дополнительного числа дензнаков – лучшее средство от инфляции. Акционерное общество может быть создано только на основе крепкого, преуспевающего, здорового в финансовом отношении предприятия. В отличие от банковского вклада, гарантом которого выступает государство, гарантом ценности акций является исключительно предприятие. К азбучным истинам относится то, что, помещая деньги в ценные бумаги, вкладчик идет на значительный риск, потому что, в случае банкротства фирмы, возмещения убытков не происходит. Ради чего человек идет на риск? Из-за того, что доход с ценных бумаг выше, и гораздо выше, чем с банковского вклада. Понятно, что акции предприятия, находящегося на грани банкротства, добровольно никто не купит. С другой стороны, недавно созданное Бюро Приватизации пока нашло около 70 предприятий, которые могут быть с разумной долей риска превращены в акционерные общества. Парадоксальная ситуация: оказывается, что сначала предприятие нужно сделать доходным, а потом уже передать или продать его в частный сектор. Мы привыкли думать, что любое неприбыльное даю, попав в руки частного владельца, тут же начнет приносить доход. Это не так. Польский опыт убеждает в том, что приватизация – это, действительно, необходимый шаг, но не панацея от всех бед.
В заключение о близкой каждому советскому человеку проблеме: распродаже страны иностранному капиталу. К сожалению, такой проблемы у поляков нет. Пока Польшей интересуются только мелкие и мельчайшие западные бизнесмены. Попытка Валенсы продать верфь им.Ленина концерну "Джонсон & Джонсон" не увенчалась успехом. Несмотря на любовь к родине, Барабара Пясецка-Джонсон отказалась от покупки верфи, посоветовавшись с лондонскими экспертами.
