Союз ученых? Нужна ли еще одна организация типа "творческий союз"? Сможет ли она стать инициатором каких-то демократических перемен в научной среде? Каким должен быть Союз?
30 июня телезрители увидели О.Л.Вайсберга и других инициаторов конференции Союза ученых СССР. Хорошо? что движение ученых пользуется признанием, но, как оказалось, речь идет не о движении в целом, а лишь о его части.
Наш корреспондент встретился с М.В.Фейгельманом, активным участником предвыборной кампании в Академии Наук.
- Не могли бы Вы рассказать об истории предвыборной борьбы по Академии, как она начиналась, кто первый встретился на "кухне"?
- "Кухни" не было... Сначала была история тихая, спокойная... Выдвигали по институтам людей, которых надо было сделать кандидатами. Связь между институтами была не очень серьезная, главное, что какие-то кандидатуры были довольно очевидны.
Было 55 институтов, которые выдвинули Сахарова; 25 - которые выдвинули Сагдеева.
Вобщем понимали, что возможны какие-то "финты" со стороны Президиума и поэтому этот самый рейтинг собирался, и были попытки его опубликовать.
Но то, что они сделали 18 января, выкинув всех людей, получивших наибольшую поддержку!.. На следующий день половина всех московских институтов просто "стояла на ушах", то есть никакой "кухни", люди просто собирались толпами: "Что же происходит?". Мой знакомый, тоже чрезвычайно возбудившись, сказал: "никогда в жизни не думал, что буду заниматься политикой. Но нельзя же стерпеть просто так, когда тебе плюют в лицо".
Это ощущение было весьма мощным и нашлось несколько человек, которые, еще не представляя толком, что же делать, решили попробовать провести митинг. Заявку в райисполком подали четверо: Мазо, Волков, Шабад, Вахнина. Активно участвовали в подготовке человек 30.
Интересно, что за день или два до митинга в Волгоградском районе были обнаружены какие-то странные листовки, призывавшие русский народ спасать Академию наук от негодяев, которые на нее нападают. Опасаясь провокации, организаторы митинга оповестили соответствующие органы власти, привлекли свою собственную дружину, человек, наверное, сто.
И митинг прошел с исключительной организованностью, без каких либо эксцессов. Участвовало около 4-х тысяч человек. Было много плакатов, возгласов, которые были квалифицированы прессой как не совсем приличные для интеллигентной публики. Например: "Президиум долой", "Марчука в отставку" и т.д. Хотя, собственно говоря, это было вполне адекватно ситуации: ведь две недели протесты поступали десятками и от институтов и от академиков, а руководство во главе с Марчуком делало вид, что ничего не происходит.
Однако митинг митингом, это все очень приятно и красиво, но этого мало... Возник вопрос: А дальше-то что? Решение о назначении кандидатов Президиум менять не собирается. Была слабая надежда, что может быть найдется среди 23 человек четверо, которые свои кандидатуры снимут и тем самым создадут необходимость дополнительно выдвигать людей. Постепенно стало ясно, что этого не произойдет.
И тогда осталась единственная возможность исправить все это безобразие - создать дополнительные места, просто не выбрав все двадцать. Именно в этом направлении стала вести деятельность образовавшаяся координационная группа. Ясно, что дело было бы проиграно почти наверняка, если бы в голосовании не участвовали "выборщики" от институтов. Их было вдвое меньше, чем членов Академии.
Результат известен. В первых выборах было избрано только 8 человек.
- Как получилось, что оказалось выбрано 8? Казалось бы, большинство людей, если они уже собрались вычеркивать, должны были вычеркивать всех; те, кто не хотел новых выборов должны были оставлять всех кандидатов.
- Нет, нет... Это совершенно не так. Единственный общественный институт в стране, который всегда занимался выборами, по крайней мере, в своем кругу, - это Академия наук. К этому делу они привычны. Чтобы академики и член-корреспонденты оставляли в списке всех, кого им предложил Президиум, в том числе тех, кого они терпеть не могут, - на это рассчитывать трудно. Были, конечно, "выборщики", которые "стреляли" всех, но в списке было определенное количество порядочных людей, которых и вычеркнуть не так-то просто.
Всех вычеркнули примерно 300 человек, это меньше, чем мы ожидали.
Возникшая координационная структура действовала уже в полную силу, и на втором этапе Сахаров был назван уже в 200 институтах. Была активная агитация, распространялся список тех, за кого хорошо было бы голосовать. Он содержал примерно человек 20 или чуть больше. Их выдвинуло от 30 до 200 институтов (у каждого свой рейтинг), после чего вновь состоялось заседание Президиума. На этот раз он решил уже против волны не становиться и одиннадцать первых по этому рейтингу плюс четырнадцатого включили.
- Как зародилась идея создать независимый союз ученых?
- Идея была обговорена заранее в некоторой форме. На митинге это было принято "на ура". Вскоре произошло большое собрание в ИКИ*. В процессе обсуждения возникло три или четыре разных команды по взаимным симпатиям, которые параллельно готовили предположения о том, что должна представлять из себя программа Союза.
А дальше было собрание 11 марта в Институте физики земли, на котором Декларация была предъявлена публике, одобрена, и там же был, так сказать, заявлен, уже к тому времени сформировавшийся (человек 30- 40) оргкомитет для подготовки Учредительного съезда. Он продолжал свою деятельность, намереваясь подготовить проект, устав, программу и созвать этот самый Учредительный съезд.
Возникли с самого начала разные точки зрения на то, что должно быть, чем должен заниматься Союз ученых. Было, например, довольно распространенно желание создать, грубо говоря, "Научную Солидарность".
Но той группе, в которую я вхожу, это не сильно нравилось, поскольку наука вещь элитарная. Само дело хорошее, но к науке отношения имеет мало. Хотя все понимали, что профсоюзные функции там быть должны. В результате компромисса они остались, но не на первом плане.
В связи с разногласиями было создано два принципиально разных проекта Устава.
Принципиальное различие вот в чем. У нас предполагается конфедеративный принцип. Центральное ядро этого Союза не управляет никем, никакой власти себе не присваивает, а имеет смысл координационного Совета; и есть различные рабочие группы по разным городам, по разным наукам и т.д.
По нашему варианту установление членства довольно формально. Например, есть у человека несколько публикаций, хорошо, может считаться ученым, может подать заявление, вступить. Никаких рекомендаций и исключений, если даже человек ведет себя дурно. Можно руки не подавать, а исключать не будем.
Противоположный подход предполагает, что имеется управленческая пирамида, где организации разного уровня находятся в подчинении одна у другой. Чтобы поддерживать высокий уровень, необходимы рекомендации, голосование в первичной организации, а в некоторых вариантах и утверждение вышестоящей организацией.
- Будет ли Союз ученых стремиться управлять наукой в стране?
- Пока мы будем создавать Московский Союз. А вообще-то Союз ни в коем случае не должен претендовать на то, чтобы на пару с Академией распоряжаться госбюджетными средствами.
"Союз" может и должен проводить свои экспертные оценки проектов, в особенности, крупных, и высказываться по этому поводу. Дальше управляющие органы вольны его слушать или не слушать, это уж как они захотят. А если они не слушают, и получается дурно, то можно спросить: "Что же это вы, ребята?" Эти экспертизы должны финансироваться из независимых фондов.
-Союз Вами рассматривается как некое дополнение к существующей системе и противовес ей или, может быть, - как попытка замены, взлома?
-Я надеюсь, что мы не взломщики. "Академия, - как выразился известный биолог Воронцов на том митинге, - это есть соматический гибрид. С одной стороны - клуб для членов Академии (числом около 900), а с другой - это Министерство Науки, которое управляет огромным количеством институтов". Этой системе еще не хватает парламента. Есть исполнители, законодателей нет... Президиум Академии Наук в этом смысле совершенно недееспособен. Там есть один независимый человек - академик Сахаров. Одного не хватит, и роль такого научного парламента Союз мог бы на себя взять, если бы приобрел достаточный авторитет.
Я имею в виду парламент, осуществляющий влияние чисто идейное, не директивное.
- Но сама роль АН как научного министерства, на Ваш взгляд, должна сохраниться?
- Нет, не должна, наверное, но она не может быть изменена словами, она может измениться только путем прорастания другой структуры.
- Вам приходилось встречаться с внешним сопротивлением?
- Нет, пока нет, но оно может возникнуть на стадии учреждения, особых оснований для этого на самом деле нет. Другое дело, если наши оппоненты учредят что-нибудь, что они будут называть Союзом ученых. После этого делать в этом направлении что-нибудь другое безусловно станет гораздо сложнее, потому что все официальные структуры будут говорить: "А зачем вам еще? У вас уже есть".
6 мая 1989
ИНОЕ МНЕНИЕ
Несколько вопросов мы задали О.Л.Вайсбергу.
-Олег Леонидович, чем отличие Вашей концепции союза ученых от той, которую предлагают ваши оппоненты?
-Мы хотим создать Всесоюзную организацию высокого профессионального научного уровня. Состояние научного сообщества в нашей стране плачевное и с точки зрения профессионализма, и с точки зрения этики. Поэтому мы хотим, чтобы Союз состоял из ученых, работающих на уровне последних мировых достижений, из людей с четкой гражданской позицией. Учредительная конференция Союза пройдет в Центральном доме кинематографистов 28-30 июня.
-Каковы особенности Вашего проекта устава?
-Устанавливается личное членство. Вступить в Союз можно будет, лишь имея рекомендации двух его членов, нужно будет также изложить оригинальные идеи, над которыми Вы работали. Допускается и исключение из Союза. Я не сказал бы, что наша структура носит пирамидальный характер. Ячейки могут создаваться и по территориальному принципу, и по интересам. Однако, мы хотим делегировать значительную часть полномочий центральным органам, которые будут представлять всех. В то же время отделения Союза будут иметь большую самостоятельность как в пользовании материальными ресурсами, так и в своих внешних связях. Такая структура будет способствовать повышению уровня науки.
12 июня 1989
С ПОПРАВКАМИ
15 июня в институте химфизики состоялась учредительная конференция Московского Союза ученых. На ней присутствовали ученые 56-ти институтов Москвы и Московской области.
Основными целями Союза названы "обеспечение свободы научного творчества, независимость научных исследований и укрепление престижа и роли науки в обществе". Вопросы социальной защиты ученых, политической деятельности должны, по мысли организаторов Союза, входить в сферу его деятельности постольку, поскольку они необходимы для выполнения его основных задач.
Союз будет строиться по конфедеративному принципу. Авторы устава исходили из предположения, что в ловушки для жуликов попадают в первую очередь честные люди, поэтому первоначальный проект устава предусматривал чисто формальные требования для вступления (3 научные публикации за 10 лет или доклад на тематической группе). С.Аверинцев поднял вопрос об этических требованиях, которые должны предъявляться к членам Союза. В конце концов решили, что они не должны проповедовать насилия, расовой ненависти и ничего, что противоречило бы Декларации прав человека. Заодно в устав было введено не предусмотренное проектом исключение из Союза за различные провинности.
После долгих споров устав был утвержден с многочисленными поправками и недоделками, которые решено было уточнить в рабочем порядке. Были избраны списком координационный совет и правление (большинство их членов на конференции не присутствовали или успели ее покинуть) и директорат.
Параллельно с попытками зарегистрироваться будет продолжаться работа уже существующих в Союзе групп по экологии, по образованию, клуба избирателей и др.
_____________________________________
Все материалы о Союзе Ученых подготовил Андрей ВАСИЛЕВСКИЙ
