АШОТ ДАБАГЯН,активист Армянского общенационального движения (АОД), был арестован в декабре, как и десятки других, и освобожден только через 20 суток. 10 марта группа ереванских интеллигентов образовала Совет защиты 14-ти. В Совет вошел и Ашот Дабагян, завуч школы N 183, той самой, в которой работал до ареста и Ашот Манучарян.
В беседе с А.Дабагяном "Панораму" представлял
А.Верховский.
-Первые вопросы - общие: как образовался Совет, кто в него вошел, чем он занимается?
-Полное название нашего Совета: "Общественный совет по защите арестованных членов Арцахского движения". В первую очередь, речь идет о его лидерах, которые сидят сейчас в московских тюрьмах: одиннадцати членах Комитета "Карабах" а также Хачике Стамболцяне, Игоре Мурадяне и Аркадии Манучарове. Поэтому обычное название Совета - Совет защиты 14-ти.
В первый состав вошли представители разных кругов нашей интеллигенции: учителя, известные писатели, ученые и т.д. С тех пор Совет расширяется: в начале не всех успели оповестить. Недавно мы предложили трудовым коллективам Армении стать коллективными членами Совета.
-Что это значит?
-Наш Совет - это организация, вся работа которой направлена на защиту арестованных. Мы выдвигаем общественных защитников для предстоящего суда над 14-тью, готовим для них материалы и информацию. Общественными защитниками могли бы быть и будут и отдельные граждане, известные люди, и представители трудовых коллективов. Но это только начало. Вот у Вас есть наш "Бюллетень". Он выходит небольшим тиражом; вышли два номера. Большую часть мы посылаем в официальные инстанции и в органы печати. Остальное расходится, и люди уже сами размножают. Наша цель - защита Комитета, главное в этой защите - правдивая информация. Об арестованных и о движении очень много лгут. Говорят даже, что члены Комитета - "коррумпированные элементы". А ведь все знают, что это честнейшие, чистые люди. Мы начали печатать очерки об арестованных, опубликовали Программу АОД.
Совет организовал сбор подписей в защиту 14-ти. В том числе, отдельно, - среди депутатов. Десять новых депутатов уже подписали.
Говоря шире, задача Совета - создать контакт между народом и интеллектуалами. Понимаете, у нас ситуация совсем не такая, как в Прибалтике. Там ученые - лидеры народа, они пользуются доверием народа. У нас не так. У нас ни один из ученых, из писателей не заслужил полного доверия народа, потому что они сами не захотели стать лидерами народного движения: они хотели быть учителями народа. Когда в марте прошлого года Сильва Капутикян и Зорий Балаян выступали на митинге и рассказывали о своей встрече с Горбачевым, им доверяли. Но когда они стали призывать прекратить забастовку, которую решил начать сам народ... Но теперь Сильва снова с нами, она член Совета. Так же, как и некоторые другие создатели Народного Фронта.
-Как я понимаю, НФ был попыткой верхушки официальной интеллигенции выступить в роли буфера между руководством и народом. Что-нибудь у них получилось?
-Сам Народный Фронт не удался. Народ шел за Комитетом, и большинство интеллигенции в том числе. Сейчас появилось общество "Возрождение". Оно сразу заявило, что не будет заниматься политической деятельностью. Но его все равно не регистрируют. Лидеры "Возрождения", в общем, те же, что были в НФ. Они ищут путей компромисса, но они, наверное, не найдут их. Тем, кого Вы называете "верхушкой официальной интеллигенции", им по 50, 60 и по 70 лет. Они воспитаны этой системой еще чуть ли ни при Сталине. И они не могут резко перемениться. Не могут поддерживать резкую критику высокого партийного начальства, не могут одобрять забастовки. Но многие из них все-таки не могут и оторваться от народа, от его требований. Нет четкой границы. У нас в Совете есть люди и достаточно радикальных, и довольно умеренных взглядов. Нас объединяет защита 14-ти.
-Но Совет в целом считает себя частью АОД?
-Да, конечно. У нас единое движение. Поэтому смогли появиться такие лидеры, как члены Комитета "Карабах".
Знаете, армяне вообще такой народ, что каждый сам себе лидер. Общенациональные лидеры у нас очень редки. А комитетчики сумели завоевать всеобщее доверие и никогда не нарушить его. Поэтому их теперь все так любят в Армении. Мы сегодня пользуемся доверием потому, что действуем как бы с благословения Комитета. Люди верят тем, кто был близок к Комитету.
-И потеря общепризнанных лидеров не внесла никакого разброда в движение?
-Да, почти. Потому что уже были сформулированы общие задачи, и их осознавал весь народ. И сегодняшняя Инициативная группа по созыву съезда АОД продолжает ту же линию. Она, повторяю, прямая преемница Комитета. Поэтому то, что сейчас общепризнанных лидеров в Армении нет, не так уж важно.
-Как Вы относитесь к "Объединению национального самоопределения"?
-Самоопределение сейчас - это утопия, это не актуально. А они не понимают этого. Сила Комитета была в реализме, в том, что он делал то, что было остроактуально для всего народа. "Самоопределение" выпустило, например, листовку с призывом к забастовке солидарности с Грузией. Ее не будет, конечно. Сейчас не будут бастовать даже за самое важное - за освобождение членов Комитета: слишком все погружены в проблемы, которые поставило перед нами землетрясение. Но это все не значит, что я плохо отношусь к "Самоопределению"; они тоже входят в АОД.
-Существует ли в общественном сознании противопоставление АОД и КПСС?
-Нет. Все разделяют аппарат, мафию и рядовых членов. Рядовые члены партии с нами. А вот когда глядишь на начальников, кажется, что когда им вручали партбилет, что-то у них отобрали. Люди у нас не выходят из партии в знак протеста, как это происходит в Грузии, хотя отдельные случаи были. Но, думаю, если бы на митинге Комитет призвал бросать билеты, бросили бы очень многие. Если бы это было нужно.
-Есть ли в Армении специфически рабочее движение? Нет ли конфликта между рабочими и интеллигенцией в столь массовом движении?
-Нет, ничего такого нет. Зачем отдельное рабочее движение, если нет отдельных рабочих проблем? Рабочие доверяют интеллигенции, той ее части, которая участвует в движении. Хотя есть и определенные предпочтения: рабочих больше волнуют социальные вопросы, интеллигенцию - возрождение культуры. Соответственно распределяется популярность лидеров: у рабочих больше популярен Ашот Манучарян, у интеллигенции - Левон Тер-Петросян. Но это не противопоставляется друг их другу, такого у нас нет.
-В Армении сохраняется тупиковая ситуация, сложившаяся в декабре. Какой выход из нее Вы видите?
-Самое страшное сейчас в Армении, это то, что любая инициатива снизу всегда подавляется, и нет никаких механизмов, позволяющих добиться справедливости. Это всем показали выборы. Народу все ясно с начальством. А оно до сих пор не понимало этого. Оно вечно опазвывает. Год назад, в феврале, миллионный митинг требовал создать комиссию по проблеме НКАО. А создали ее только летом, после Сумгаита, когда этого было уже совершенно недостаточно. И так было потом не один раз.
Но что-то понимать он уже начали. Они вынуждены идти на диалог с народом, хотя всякая официальная инициатива встречает в народе отрицательную реакцию: им не верит никто. Вот на собрание в Университет приходит секретарь по идеологии Гагоян и выслушивает все и сидит в президиуме, в который, пусть заочно, избраны члены Комитета.
Сейчас власти собираются отменить демонстрацию 1 мая. Но она будет: как же мы можем не отметить праздник международной солидарности трудящихся...
Готовится учредительный съезд АОД.
-Вы думаете, его разрешат?
-Нет, вряд ли. Но мы его проведем. Тогда будем вести равноправный диалог. Если будут освобождены члены Комитета.
-Вы думаете, что ваше руководство настолько заинтересовано в диалоге?
-Да. У правящих товарищей нет выхода.
-А что же дальше?
-Дальше будет решать народ. Мы рассчитываем на осенние выборы.
